Мнение от «The Christian Science Monitor» — главного редактора англоязычного сайта «Радио Свободная Европа» Люка Оллнатта о российской «YouTube-бовской демократии» как о политтехнологической стратегии авторитарного режима сохранить реальную власть прикрываясь модными интернет технологиями.
Серия оглушительных скандалов заставил Кремль искать хоть какой-нибудь выход, который якобы найден в проекте нового «Закона о полиции». Текст проекта был размещен в Интернете. Реакция была ошеломляющая: на проект пришло более чем 20 тысяч комментариев от россиян, многие из которых предлагают подробные предложения к его изменению.
По мнению президента Медведева это признак будущго управления Россией. Об этом он сказал в мае, подчеркнув что идет возврат от представительской демократии к демократии прямого управления при помощи Интернет.
Хотя это и кажется , что привлечение граждан к обсуждению важных законопроектов через Интернет, является прогрессивным и либеральным шагом технически подкованного правительства, но на самом деле это всего лишь уловка в политическом театре для обхода представительной демократии.
Страны с ограниченной демократией понимают важную роль Интернета в экономическом развитии и опасаясь выглядеть ретроградами в сфере свободы слова будут не тупо ограничивать доступ к Интернет, а действовать изощренными способами контроля общества.
Медведевское увлечение Twitter-ом, подбросило ему идею, что спасение страны в новых технологиях. В перерывах между видеоблоггингом или рекламой создания российской Кремниемой долины он в Twitter выпячивает свое пристрастие к гаджетам.
Как только Медведев в мае сделал в Twitter первый пост, как по мановению волшебной палочки началась повальная мода среди российских чиновников на создание микроблогов. Президентская идея через социальные сети и блоги сделать чиновников напрямую доступными избирателям и лучше знать их нужды.
Но есть ряд косвенных признаков говорящих какое будущее ждет российскую «праямую демократию». Новое политическое ток-шоу «Поединок» позволяет зрителям при помощи СМС голосованием выбирать победителя. Кремлевский идеолог Глеб Павловский создал социальную сеть, пользователи которой помогают формулировать Кремлевскую идеологию. В последнее время пропутинские блоггеры даже начали называть Россию «плебицитарным режимом». Что будет дальше — выборы в стиле «Американского идола»?
Либеризация без демократизации. Можо ли считать, что эта открытость знак победы демократии и принципа представительности над советским прошлым? Ответ: Нет. Для Кремля Интернет – лишь новое средство, помогающее проводить старую политику либерализации без демократизации. Правительство много лет создает и финансирует общественные организации, которые правозащитники считают обычной дымовой завесой. «Прямая демократия» В. Путина это «встречи с общественностью» и единственная в году «горячая линия».
Кремль с помощью Интернета создает пародию на реальный политический процесс. Да, власти спрашивают мнение народа о новом законе, однако в итоге этот закон будет рассматривать Госдума, большая часть депутатов которой – члены кремлевской партии. Выборы по-прежнему фальсифицируются. Губернаторов больше не выбираю, а назначает президент. Общественные организации преследуются. Чересчур активных журналистов убивают.
Но о этом можно или написать в своем блоге или написать президенту в Твиттере.
Если традиционные СМИ в основном находятся под Кремлем, то российский Интернет удивительно свободен и отличается живой блогосферой и развитыми социальными сетями. Казалось бы, что все недовольство, выплеснутое в блогах и социальных сетям, в итоге может ударить по Кремлю.
Почему авторитарный режим допускает интернет-инакомыслие? Ответ прост. Сеть может фактически выполнять функцию клапана для выхода пара. Она дает инакомыслящим иллюзию свободы, а режиму остается лишь регулировать реальное излияние недовольства. Толерантность к цифровому инакомыслию обеспечивается тем, что имеется возможность тонко регулировать оппозиционность.
Репрессивные правительства быстро оседлали Интернет, с его основами либерализма, под себя. Кремль не видит в Интернете движущую силу демократии, а как идеальную лазейку в политический виртуальный мир, живой и разнообразный, но направде фальшивый.
